— Кстати, милый мой… — говорю я ему. — Заезжал вчера ко мне один художник. Получил он от какого-то князя заказ: написать за две тысячи рублей головку типичной русской красавицы. Просил меня поискать для него натурщицу. Хотел было я направить его к вашей жене, да постеснялся. А ваша жена как раз бы подошла!
Прелестная головка! Мне чертовски обидно, что эта чудная модель не попадается на глаза художников! Чертовски обидно!
Неточные совпадения
О mon cher, этот детский вопрос в наше время просто страшен: покамест эти золотые
головки, с кудрями и с невинностью, в первом детстве, порхают перед тобой и смотрят на тебя, с их светлым смехом и светлыми глазками, — то точно ангелы Божии или
прелестные птички; а потом… а потом случается, что лучше бы они и не вырастали совсем!
На пороге, опустясь на колени, сложив на груди руки и склонив очаровательную
головку, стояла
прелестная молодая женщина в легком черном платье и черной тюлевой наколке.
Жена Ульриха Райнера была
прелестное создание. В ней могло пленять человека все, начиная с ее ангельской русой
головки до ангельской души, смотревшей сквозь кроткие голубые глаза.
Однако Зиночка побежала совсем не к подруге. Александров следил за нею. Она остановилась перед синей дамой с рыбьим лицом, выслушала, наклонив
прелестную каштановую
головку, несколько сказанных дамою слов и чинно села рядом с нею. «При чем же здесь подруга? — подумал огорченный юнкер. — Просто ей хочется отделаться от меня…»
Создатель! она склонила к нему на грудь
прелестную свою
головку…
Луна светила нам в спину, и на утоптанной гладкой земле легли две резкие тени: одна — длинная, стройная, с
прелестной, немного склоненной набок
головкой, с высокой шеей, с тонкой талией, а другая — моя…
Вот прическа с украшениями, вот гладкая, без украшений, вот благонамеренная, а там либерально взъерошенная; вот показалась и элегантно-парикмахерская куафюра
прелестного Анатоля; и курчавенький Шписс мотает
головкой; а вот блестят и лоснятся гладко вымытые лысины и плешины: одна сверкает, как бильярдный шар, другая молодой репе, а третья ноздреватому гречишному блину уподобляются.
—
Прелестное дитя! Очаровательный ребенок, чернокудрая принцесса! Сказочная царевна! Прелесть! — слышится изо всех углов барской гостиной. И от всех этих похвал кружится темная
головка, и недетская самоуверенность, самодовольное тщеславие затопляют до краев юную душу.
Дуня поднялась для чего-то на цыпочки и замерла от восторга. Прямо против нее на высокой тумбочке стояла
прелестная, закинутая назад
головка какой-то красавицы из зеленого, крашеного гипса.
Прелестный точеный носик, полуоткрытые губки, сонной негой подернутые глаза, все это непонятно взволновало девочку своим красивым видом.
Кто мог изобразить эту картину, для которой моя мать послужила идеалом, и, наконец, что представляет вся эта сцена, в которой все казалось живым и движется, опять кроме ее, кроме этой святой для меня фигуры, которая стояла неподвижно, склонив под чем-то свою
головку — знакомое,
прелестное движение, к которому я так привык, наблюдая ее в те минуты, когда она слушала о чьем-нибудь горе и соображала: как ему помочь и не остаться к нему безучастным…
На столе ждет меня холодная котлета и стакан молока. Из кухни доносится храп Анюты. В детской шевелится «сиятельная» нянька и дышит мой «принц». Иду туда и застываю на миг над кудрявой
головкой. Раскрасневшееся
прелестное личико сладко улыбается во сне, обнажив бисер мелких белых зубок.
В изящном кабинете, отделанном точно также в греческом вкусе, перед туалетом, на котором стояло зеркало, поддерживаемое двумя бронзовыми лебедями с золоченными
головками, сидела
прелестная незнакомка и снимала с головы какой-то убор.